Общественная стигматизация, связанная с синдромом риска психоза среди студентов колледжа: последствия для вмешательства сверстников

Цели:

В этом исследовании сравнивалась стигматизация, связанная с ярлыком риска психоза, и диагностические ярлыки непсихотических и психотических психических расстройств среди молодых взрослых сверстников.

Методы:

Респонденты из городского колледжа (N=153) прочитали экспериментальную сценку, описывающую молодого человека, испытывающего продромальные симптомы, которому случайным образом был присвоен диагноз (тяжелая депрессия, генерализованное тревожное расстройство, шизофрения или риск психоза с точной информацией о риске психоза или без нее), и ответили на вопросы о стигматизации по отношению к человеку в колледже. виньетка.

Результаты:

По сравнению с ярлыками для непсихотических расстройств, шизофрения вызывала больше негативных стереотипов, а ярлык "группа риска" вызывал большую социальную дистанцию и меньшую готовность помочь. Любое увеличение социальной дистанции, по-видимому, уменьшалось благодаря точной информации о состоянии группы риска. Не было обнаружено различий в стигматизации по признакам риска психоза и шизофрении.

Выводы:

Сам по себе ярлык "риск психоза", по-видимому, приводит к еще большей потере статуса и дискриминации. Точная информация может свести к минимуму некоторые проявления стигматизации среди коллег по колледжу.

Выявление подростков и молодых людей с повышенным клиническим риском развития шизофрении и связанных с ней психотических расстройств является одним из основных приоритетов в области психического здоровья. Исследование "Синдром риска психоза" продемонстрировало высокую прогностическую ценность, учитывая, что у 35% пациентов с этим синдромом развивается психоз в течение двух-трех лет (1). Однако более чем у 60% лиц, у которых выявлен синдром риска развития психоза, психоз не прогрессирует. Существует обеспокоенность по поводу рисков стигматизации, с которыми могут столкнуться молодые люди, получившие этот ярлык группы риска (2), особенно потому, что укрепление идентичности представляет собой важнейший аспект развития подростков и молодых взрослых. Одним из подходов к пониманию потенциальной стигматизации, связанной с ярлыком синдрома риска психоза, является изучение отношения к нему со стороны сверстников и школы (3).
Психиатрические ярлыки, особенно те, которые ассоциируются с психозом, могут усилить стигматизацию среди подростков (3). Риск психоза может быть связан с самим психозом, что приводит к возникновению уничижительных стереотипов и высокому уровню стигматизации и дискриминации, аналогичных тем, которые ассоциируются с шизофренией (4). К числу наиболее заметных областей стигматизации, которые могут быть вызваны ярлыком "синдром риска психоза", относятся стереотипизация (когда убеждения культурной группы связывают помеченных людей с негативными характеристиками), а также потеря статуса и дискриминация (когда обесцениваются определенные члены общества, что приводит к несправедливому обращению) (4).

Поскольку молодые люди, отнесенные к группе риска развития психоза, как правило, имеют сопутствующие диагнозы депрессии и тревоги (5), одной из стратегий оценки стигматизации, связанной с диагнозом "синдром риска развития психоза", является сравнение ее со стигматизацией, связанной с диагнозами "депрессия" или "тревога". В ходе национальных опросов общественного отношения к подросткам с непсихотическими расстройствами, такими как глубокая депрессия, от 19% до 20% респондентов одобрили неприятие, что указывает на умеренно негативную социальную дистанцию, а от 31% до 42% респондентов восприняли таких людей как склонных к насилию по отношению к другим, что указывает на умеренно негативные стереотипы (6,7). Национальные опросы также показали, что социальная дистанция становится еще больше, когда на человека навешивают ярлык психоза (8). Большинство респондентов сообщили, что люди, у которых диагностирована шизофрения, с большой вероятностью проявят насилие по отношению к другим (72%) или к самим себе (76%), что было выше, чем у 30-40% респондентов в отдельном исследовании, которые подтвердили, что люди с диагнозом непсихотических расстройств, скорее всего, проявят насилие по отношению к другим (72%) или самим себе (76%). проявляйте насилие по отношению к другим или к самим себе (6).

До сих пор неизвестно, как люди реагируют на ярлык риска психоза, связанный с членом их группы сверстников, и напоминают ли их реакции больше на ярлыки шизофрении или на ярлыки непсихотических расстройств, учитывая, что этот ярлык связан только с риском психоза, а не с самим психозом. Кроме того, учитывая, что понятие риска психоза не очень хорошо известно, отношение сверстников может быть смягчено путем предоставления точной информации, разъясняющей, что только около 35% лиц, отнесенных к группе риска, на самом деле заболевают психозом. В предыдущем исследовании изучалось, влияет ли на стигматизацию по отношению к психическим заболеваниям информация, корректирующая неправильные представления о психических заболеваниях, например, информация о том, что насильственное поведение среди лиц с психическими заболеваниями встречается относительно редко. Сообщалось о меньшем количестве случаев стигматизации, чем в случае, когда не было предоставлено никакой информации, кроме диагноза (9).

В этом исследовании оценивалось, вызывает ли стигматизация, и если вызывает, то в какой степени, ярлык риска психоза по сравнению с диагностическими ярлыками, относящимися к непсихотическим и психотическим психическим расстройствам. Далее мы исследовали, уменьшает ли предоставление точной информации о синдроме риска психоза реакцию стигматизации. Психотические переживания в состоянии риска развития психоза, сопровождающиеся проверкой реальности и инсайтом, обычно начинаются в подростковом и юношеском возрасте (1), когда оценки сверстников особенно важны для процессов самоидентификации. Поэтому мы подобрали удобную выборку из городского колледжа, чтобы сравнить отношение к ярлыку риска психоза и к другим диагнозам, используя виньеточный эксперимент, в котором симптомы оставались неизменными, а диагностический ярлык варьировался экспериментально.

Мы предположили, что в среде сверстников стигматизация по отношению к шизофрении будет сильнее, чем по отношению к непсихотическим диагнозам, таким как тяжелое депрессивное расстройство и генерализованное тревожное расстройство. Кроме того, мы предположили, что стигматизация по отношению к ярлыку риска развития психоза будет выше, чем стигматизация по отношению к непсихотическим диагнозам, но меньше, чем стигматизация по отношению к шизофрении. Наконец, мы предположили, что стигматизация в отношении ярлыка риска развития психоза может быть снижена благодаря точной информации о фактическом риске развития психоза.

Методы

В опросе, разработанном для данного исследования, приняли участие 153 молодых человека (в возрасте 18 лет и старше), отобранных из 800 студентов, обучавшихся на курсе “Введение в психологию” в городском колледже осенью 2010 года. После того, как участникам было предоставлено полное описание исследования, от всех участников было получено письменное информированное согласие, которое получило академический зачет за участие. Участникам была представлена виньетка (описанная ниже), после чего были заданы вопросы о стигматизации, связанной с характером виньетки. Также были получены социально-демографические характеристики. Исследование проводилось в виде 45-минутных блоков для групп из шести-восьми студентов, которые впоследствии были опрошены. Это исследование было одобрено Институциональным наблюдательным советом Городского университета Нью-Йорка.

Всем участникам была предложена одна и та же сценка, адаптированная из опубликованного тематического исследования (10), в котором описывался молодой человек, испытывающий ослабленные психотические симптомы, что соответствовало риску развития психоза (11). Хотя симптомы у персонажа были одинаковыми в разных администрациях, раса (черная или белая) и пол персонажа варьировались случайным образом. Виньетка гласила следующее:

“Джон - застенчивый, 18-летний, белый парень, выпускник средней школы, у которого еще полгода назад все было хорошо, были близкие друзья, средние оценки в школе и интерес к кино и баскетболу. За последние шесть месяцев Джон начал не спать большую часть ночи и спать днем, реже принимать душ и отдаляться от друзей и семьи. Джону стало казаться, что люди по соседству чаще смотрят на него, что вызывало у него дискомфорт. Когда Джон нервничал, ему иногда казалось, что он слышит свое имя в порыве ветра, а поздно ночью он иногда на мгновение ощущал чье-то присутствие, хотя рядом никого не было. Джон интересуется политикой и размышляет о влиянии телевидения и массового маркетинга на людей. В прошлом месяце Джон иногда отказывался ходить в школу и проводил большую часть дня в одиночестве в своей комнате.
“Что касается семьи Джона, то 25 лет назад его мать была госпитализирована из-за психического заболевания, от которого она быстро оправилась и которое с тех пор так и не вернулось.

“Недавно мать привела Джона на прием к психиатру, чтобы получить консультацию по поводу его ситуации. Психиатр диагностировал у Джона состояние _______”.

Для каждого приема случайным образом присваивался один из пяти ярлыков заболевания: “тяжелая депрессия” (N=32); “генерализованное тревожное расстройство” (N=32); “шизофрения” (N=32); “состояние высокого риска психоза” без информационной вставки (N=29); и “состояние высокого риска психоза” плюс информационная вставка (N=28). Информационная вставка гласила следующее:

“Психиатр объяснил, что высокий риск развития психоза означает, что у человека еще не развилось полноценное психотическое расстройство, но есть некоторые симптомы, которые могут привести к психотическому расстройству в будущем. Однако психиатр сказал, что только у 35% из этих людей будут проявляться психозы в течение 2,5 лет после установления личности”.

После презентации виньетки респондентам был задан вопрос о стигматизации в отношении персонажа виньетки. Стигматизация была концептуализирована как два основных аспекта: стереотипизация и потеря статуса или дискриминация (4). В рамках стереотипизации оценивались такие области, как течение болезни и насилие по отношению к себе и другим. Течение болезни или представления о том, возможно ли выздоровление от болезни, оценивались с помощью шкалы из шести пунктов, измеряющей убеждения в том, что болезнь когда-нибудь пройдет полностью; вернется ли болезнь в любой момент; остается ли человек уязвимым к заболеванию, несмотря на контроль симптомов; возможность постоянного излечения (обратная оценка); необходимость пожизненного лечения; и сохранение основного заболевания, даже если симптомы устранены (коэффициент Кронбаха =.77). Стереотипы “насилия по отношению к другим” и “насилия по отношению к себе” оценивались по одному показателю, оценивающему вероятность того, что индивид совершит что-либо насильственное по отношению к другим людям или к самому себе.

Второй важный аспект стигматизации, потеря статуса и дискриминация, заключался в желании поддерживать обычную социальную дистанцию (нежелание иметь человека в качестве соседа или близкого друга, два параметра, α Кронбаха =.73) и желании поддерживать интимную социальную дистанцию (нежелание позволять своему ребенку встречаться с кем-либо или вступать в брак индивид, два элемента, α Кронбаха=.85); нежелание помогать (нежелание говорить с человеком о его проблемах и уверенность в том, что ему не помогут, два параметра, α Кронбаха=.85) и вера в принудительное лечение (согласие с тем, что человека следует принудительно направить на лечение к его или ее врачу).

Поскольку было сочтено, что основной ответ на вопрос о стигматизации имеет первостепенное значение, мы разделили ответы на категории по каждому пункту, для которых был выбран набор из 4 баллов (12). Разделенные пункты, относящиеся к шкале, были суммированы и обработаны последовательно (13). Ни в одном случае эта дихотомия не повлияла на направление или значимость заявленных эффектов. В отличие от этого, вопросы с 9-балльной оценкой не были подвергнуты дихотомии, поскольку эти вопросы содержали “нейтральную” оценку; эти вопросы также суммировались по шкале и рассматривались непрерывно. Более высокие баллы по шкале свидетельствовали о большей стигматизации. [Более подробная информация об аспектах стигматизации, показателях, отдельных элементах, формулировках элементов и структуре переменных доступна онлайн в качестве дополнения к настоящему отчету.]

Для оценки влияния пяти условий маркировки на постоянное формирование стереотипов, потерю статуса и дискриминацию был проведен дисперсионный анализ (ANOVA) или многомерный дисперсионный анализ (MANOVA). Если результаты ANOVA или MANOVA были значимыми, для сравнения средних значений были проведены парные t-тесты. Анализ Хи-квадрат был проведен для оценки дихотомических стереотипов, связанных с насилием по отношению к другим и насилием по отношению к себе. Альфа была установлена на уровне p<.05 для всех анализов (двухсторонних), которые были проведены с использованием SPSS 18.0.

Результаты

Средний возраст участников составил 19,97±4,40 лет, 67% (N=102) были женщинами, 7% (N=11) - белыми, 26% (N=40) - чернокожими, 29% (N=44) - латиноамериканцами, 24% (N=36) были азиатами, а 12% (N=18) и 3% (N=4), соответственно, принадлежали к другой или неизвестной расе или этнической принадлежности. Религии участников включали христианство (61%, N=94), ислам (12%, N=18), другие религии (5%, N=7) и ни одну из них (22%, N=34). Более половины (58%, N=88) родились в США, а средний годовой доход семьи составлял 36 600±32 200 долларов. Треть респондентов (35%, N=53) подтвердили, что лично знали одного или нескольких человек, которые были госпитализированы по поводу психического заболевания. Социально-демографические показатели респондентов существенно не отличались в разных рандомизированных группах с диагностическими метками (данные не приведены).

ANOVA, оценивающий состояние пациента и течение заболевания, был значимым (F=2,31, df=4 и 35, p<0,05). Метод MANOVA, изучающий состояние маркировки и четыре показателя потери статуса и дискриминации, также был значимым (лямбда Уилкса F=1,82, df=16 и 425, p<0,05). Результаты измерения степени стигматизации для каждого диагностического признака представлены в таблице 1. Тяжелая депрессия и генерализованное тревожное расстройство не отличались по степени стигматизации и поэтому были объединены в единую группу, обозначенную как непсихотические расстройства, для дальнейшего анализа стигматизации с использованием парных сравнений.

Чтобы изучить взаимосвязь между ярлыком и стигматизацией, мы провели попарные сравнения (таблица 1). Как и ожидалось, ярлык шизофрении значительно чаще ассоциировался со стигматизацией, чем ярлыки непсихотических расстройств, особенно в отношении стереотипизации. Участники были более склонны полагать, что человек с диагнозом "шизофрения" будет более агрессивным по отношению к другим и у него будет более тяжелое течение болезни. Во-вторых, определение риска психоза было значительно связано с большей стигматизацией в плане потери статуса и дискриминации, чем определение непсихотических расстройств. Респонденты сообщили о более сильном стремлении к непринужденной социальной дистанции и меньшей готовности помочь. В-третьих, вопреки гипотезам, участники не подтвердили, что риск развития психоза значительно ниже, чем риск развития шизофрении. Наконец, как и предполагалось, участники отметили значительно меньшую стигматизацию в некоторых областях при определении риска психоза, когда была добавлена информационная вставка. Информационная вставка была связана с меньшей верой в насилие по отношению к себе, а также с уменьшением стремления к непринужденной социальной дистанции.

Обсуждение

Наше исследование было первым, в котором использовался экспериментальный дизайн виньетки для сравнения стигматизирующего отношения к определению риска психоза и другим психиатрическим ярлыкам. Хотя обозначение риска психоза вызывало большую стигматизацию, связанную с потерей статуса и дискриминацией, чем ярлыки непсихотических расстройств среди группы сверстников из колледжа, информационная вставка значительно уменьшала негативное влияние обозначения группы риска в некоторых областях стигматизации. Как и предполагалось, ярлык шизофрении вызывал больше стигматизации, чем ярлыки непсихотических расстройств в области стереотипизации. Стигматизация, связанная с риском развития психоза, и ярлыки шизофрении существенно не отличались друг от друга.

Стигматизация среди нашей выборки студентов колледжа была снижена, когда участникам была предоставлена точная информация о реальном риске психоза (примерно 35%), связанном с синдромом риска психоза. Это открытие контрастирует с результатами другого исследования, в котором сообщалось, что предоставление информации о симптомах шизофрении не приводит к снижению стигматизации (14). В частности, стремление к непринужденной социальной дистанции, которая была связана только с риском психоза, было снижено благодаря точной информации. Кроме того, достоверная информация также снижала вероятность того, что человек, идентифицированный как подверженный риску развития психоза, может причинить себе вред.

Эти результаты имеют значение для распространения информации о состоянии риска психоза среди молодых людей, которые получают этот ярлык во время учебы в колледже, многие из которых все еще переживают период консолидации идентичности (3). Эти молодые люди подвергаются риску дискриминации со стороны своих сверстников, которые, скорее всего, будут избегать их в повседневных социальных взаимодействиях и менее охотно предложат помощь. Кроме того, эти молодые люди могут применять подобные стереотипы к самим себе (4), что может нанести ущерб их все еще развивающемуся самоощущению и нормальности (3). Снижение стигматизации благодаря точной информации позволяет предположить, что психолого-просветительская работа о синдроме риска психоза может быть эффективной в условиях колледжа. Такое образование уже предоставляется молодым людям, получившим это звание в рамках клинических исследований (2), и при дальнейшей разработке психолого-педагогических мероприятий для лиц студенческого возраста следует оценить эффективность предоставления этой дополнительной информации в снижении интернализованной стигматизации.

Ограничения исследования включали удобную выборку, которая привела к ограниченной внешней достоверности для городского населения, обучающегося в колледже, и небольшую, непропорционально большую выборку женщин, что привело к повышенному риску ошибки второго типа. Хотя мы оценивали социально-демографические переменные и то, знали ли участники кого-то, кто был госпитализирован с психическим заболеванием, размер выборки был недостаточно велик, чтобы определить, взаимодействовали ли эти переменные с состоянием навешивания ярлыков и изменяли ли они стигматизацию. Еще одним ограничением было то, что мы применили несколько конструкций стигматизации к отдельным элементам, что не позволяло оценить надежность, хотя эти элементы в целом предсказывали стигматизацию в предполагаемых направлениях. Третьим ограничением было то, что мы использовали сокращенные шкалы оценки стигматизации и разделили некоторые пункты на две части; однако эти шкалы продемонстрировали хорошие психометрические свойства, и разделение не повлияло на значимость результатов, тем самым уменьшив любую угрозу внутренней валидности.

В будущих исследованиях могут быть использованы более подробные версии шкал стигматизации. Наша методология "виньетки" может быть использована для повторения этих результатов в более крупной, рандомизированной, стратифицированной выборке, чтобы повысить обобщаемость и проверить, зависит ли стигматизация от ключевых социально-демографических переменных. Будущие исследования могут также оценить, связана ли стигматизация с измененной виньеткой, изображающей человека с “ослабленными положительными симптомами”, что является еще одним распространенным обозначением этого синдрома. Наконец, дальнейшие исследования могли бы изучить взаимосвязь между знаниями о психическом здоровье и стигматизацией, распространяется ли стигматизация на членов семьи и сохраняются ли различия в стигматизации в разных культурах (15).

Выводы

В этом исследовании изучалась потенциальная стигматизация, связанная с определением риска психоза. Сам по себе ярлык "подверженный риску" указывает на большую социальную дистанцию и нежелание помогать по сравнению с ярлыками для непсихотических расстройств, что позволяет предположить необходимость дальнейшего изучения стигматизации. Однако возросшая социальная дистанция, по-видимому, была уменьшена благодаря точной информации о состоянии людей, находящихся в группе риска, что послужило первоначальным направлением для снижения стигматизации. Мы надеемся, что это первоначальное исследование послужит стимулом для дальнейших исследований по этой важной теме, учитывая, что определение риска психоза все чаще применяется во всем мире.

Источник