Нарушение восстановления памяти после психосоциального стресса у здоровых молодых мужчин

Известно, что глюкокортикоиды (ГКС) модулируют память у животных и людей. Одна из популярных моделей предполагает, что стресс или лечение ГКС усиливают консолидацию памяти, одновременно снижая задержку восстановления памяти. Исследования на людях показали, что лечение ГКС ухудшает задержку восстановления памяти. Подобных изменений после воздействия стресса до сих пор не наблюдалось. В настоящем исследовании 19 молодых здоровых мужчин подвергались воздействию либо стандартизированного психосоциального лабораторного стрессора (социальный стресс-тест Триера), либо контрольных условий перекрестным способом. После обеих процедур был протестирован список слов (выученных за 24 часа до этого), содержащий 10 нейтральных, 10 негативных и 10 позитивных слов. Стресс-фактор вызвал значительное повышение уровня свободного кортизола в слюне и ухудшение настроения. Восстановление памяти (свободное вспоминание) было значительно нарушено после стрессового состояния. Последующий анализ показал, что были затронуты негативные и позитивные слова (т.е. эмоционально возбуждающие слова), в то время как для нейтральных слов эффекта не наблюдалось. Не было обнаружено никаких изменений в запоминании сигналов, рабочей памяти или внимании. Таким образом, настоящее исследование демонстрирует, что психосоциальный стресс ухудшает восстановление памяти у людей, и предполагает, что эмоционально возбуждающий материал особенно чувствителен к этому эффекту.

Вступление

Глюкокортикоиды (ГКС) и катехоламины (адреналин и норадреналин) выделяются во время стресса для облегчения адаптации (De Kloet et al., 1998; McEwen, 1998; Sapolsky et al., 2000). У животных гормоны стресса могут оказывать как ухудшающее, так и улучшающее воздействие на память (Lupien and McEwen, 1997; Sandi, 1998; De Kloet et al., 1999; Ким и Даймонд, 2002; McGaugh and Roozendaal, 2002). Аналогичным образом, у людей острое введение ГК оказывает положительное или отрицательное воздействие в зависимости от нескольких модулирующих факторов (Lupien and Lepage, 2001; Wolf, 2003).

McGaugh и Roozendaal (2002) установили, что повышенный уровень гормонов стресса приводит к усиленной консолидации памяти у грызунов, что согласуется с работами других исследователей (Sandi et al., 1997; Oitzl et al., 2001). Однако стресс, а также лечение кортикостероном вызывают нарушение замедленного восстановления памяти (de Quervain et al., 1998; Roozendaal, 2002). По-видимому, адренергическая активация в базолатеральной миндалине и гиппокампе необходима для того, чтобы GCs ухудшали поиск (Roozendaal et al., 2004b).

В ходе плацебо-контролируемых фармакологических исследований на людях было обнаружено, что применение кортизола приводит к нарушению памяти (de Quervain et al., 2000, 2003; Wolf et al., 2001a; Buss et al., 2004). Возникают ли подобные эффекты после психосоциального стресса, неизвестно. В предыдущих исследованиях на людях изучалось влияние повышения уровня кортизола, вызванного стрессом, на обучение и мгновенное запоминание. В двух исследованиях наблюдались нарушения памяти после стресса (Payne et al., 2002; Еличич и др., 2004), тогда как большинство исследований на сегодняшний день не выявили существенной разницы между стрессовыми и нестрессовыми условиями (Киршбаум и др., 1996; Вольф и др., 2001b; Домес и др., 2002; Такахаши и др., 2004). Однако некоторые из последних наблюдали связь между ухудшением памяти и более сильным повышением уровня кортизола, вызванным стрессом, в группе лечения (Kirschbaum et al., 1996; Wolf et al., 2001b; Takahashi et al., 2004). Только в двух исследованиях было проверено влияние психосоциального стресса на восстановление памяти, но они не выявили существенных эффектов, возможно, по нескольким причинам, которые будут рассмотрены позже (Wolf et al., 2002; Domes et al., 2004).

Только недавно в исследованиях глюкокортикоидов на людях начали рассматривать возможное влияние эмоционального возбуждения или валентности. Эмоционально возбуждающий материал в целом запоминается лучше, чем нейтральный, и, по-видимому, за этот эффект отвечает адренергическая активация миндалевидного тела (Cahill, 2003; Strange and Dolan, 2004; van Stegeren et al., 2005). Поэтому в нескольких исследованиях изучалось, зависит ли влияние глюкокортикоидов на обучение/память от эмоционального возбуждения или валентности. В двух исследованиях сообщалось об усилении закрепления эмоционально возбуждающих стимулов после приема кортизола или лечения стрессом (Buchanan and Lovallo, 2001; Cahill et al., 2003). Другие эксперименты показали, что немедленное запоминание положительных и нейтральных слов, но не отрицательных, было нарушено кортизолом (Tops et al., 2003) или стрессом (Jelicic et al., 2004). Напротив, предыдущее исследование, проведенное нашей группой, показало, что замедленное воспроизведение негативных, но не нейтральных слов было нарушено после перорального приема кортизола (30 мг) (Kuhlmann et al., 2005).

Поскольку ни в одном из предыдущих исследований стресса на людях не было выявлено отрицательного влияния стресса на поиск информации, был проведен настоящий эксперимент. Кроме того, мы проверили, влияет ли эмоциональное возбуждение, вызванное изучаемым материалом, на воздействие стресса на поиск информации.

Материалы и методы

В этом исследовании приняли участие девятнадцать молодых, здоровых студентов университета мужского пола в возрасте от 19 до 40 лет (24,58 ± 1,26). Никто из них не страдал какими-либо острыми или хроническими заболеваниями и не принимал лекарств (по самоотчетам). Наличие депрессии оценивалось с помощью немецкой версии шкалы депрессии Центра эпидемиологических исследований (Hautzinger, 1993). Средний индекс массы тела у испытуемых составил 22,79 ± 0,71 кг/м2. Каждый участник этого перекрестного исследования был протестирован в ходе двух экспериментальных сессий (обе из которых состояли из 2 занятий; 1-й день - обучение; 2-й день, лечение перед извлечением) с интервалом между сеансами ≈4 недели. Исследование было одобрено комитетом по этике, и участники предоставили письменное информированное согласие.

В первый день каждой экспериментальной сессии участники приходили между 10:00 и 11:00 утра и заучивали список слов, содержащий 10 положительных, 10 нейтральных и 10 отрицательных слов (подробнее смотрите ниже). На следующий день участники пришли в лабораторию в одно и то же время и заполнили анкету о настроении (см. ниже). Через тридцать минут они приняли участие в тесте социального стресса Триера (TSST) (Киршбаум и др., 1993) или в контрольных испытаниях, которые длились около 15 минут. Сразу после процедуры участники снова заполнили опросник настроения. Через десять минут после прекращения воздействия стрессора (т.е. во время пика уровня кортизола) было проведено тестирование произвольного запоминания списка слов по сигналу. После этого была проведена оценка рабочей памяти и внимания. Та же процедура с альтернативным лечением была повторена примерно через 4 недели.

Лечение от стресса и борьба с ним. Психосоциальный стресс у людей приводит к повышению уровня кортизола через активацию гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы (ГПА) (Mason, 1968). В лабораторных условиях TSST является хорошо зарекомендовавшей себя и очень эффективной методикой, позволяющей вызвать значительный ответ HPA (Kirschbaum et al., 1993). Недавний метаанализ показал, что у людей оценка социальной угрозы в сочетании с неконтролируемостью связана с наибольшим повышением уровня кортизола в лабораторных условиях (Дикерсон и Кемени, 2004). Оба аспекта реализованы в TSST. Тест состоит из короткого подготовительного периода (2 минуты), за которым следует 5-минутное свободное выступление (т.е. фиктивное собеседование при приеме на работу, посвященное личным достоинствам и недостаткам) перед комиссией (т.е. одним мужчиной и одной женщиной в белых халатах), а также дополнительные 5 минут занятий по ментальной арифметике (т.е. отсчет ведется в обратном направлении от 2043 года с шагом 17). Кроме того, все происходящее снимается на видео. Было показано, что ТССТ достоверно вызывает значительное повышение уровня кортизола в плазме и слюне (Киршбаум и др., 1993). Контрольное условие состояло из 5-минутной речи (о фильме или книге) и 5-минутных занятий по ментальной арифметике в пустой комнате (С. Хет, С. М. Керн, Н. Роледер, К. Киршбаум и О. Т. Вольф, неопубликованные наблюдения). Это состояние контроля относительно похоже по физической и умственной нагрузке, но в нем отсутствуют вызывающие стресс компоненты TSST, такие как угроза социальной оценки и неконтролируемость (Мейсон, 1968; Дикерсон и Кемени, 2004).

Используемые тесты и анкеты обсуждаются ниже

Запоминание слов. Испытуемым на листе бумаги был представлен список слов (с двумя параллельными версиями), содержащий 10 положительных, 10 отрицательных и 10 нейтральных слов. Не было выявлено различий между положительными, нейтральными и отрицательными словами или между двумя списками в отношении частоты встречаемости слов (нормы были взяты из немецкой интернет-базы данных), длины слова или семантической связанности. Семантическая связанность была протестирована у 24 участников, которые не участвовали в этом исследовании. Они должны были распределить слова по группам с высокой степенью взаимосвязи между элементами (Miller, 1969). Эмоционально возбуждающие слова часто демонстрируют более высокую семантическую связанность, чем нейтральные слова, и утверждается, что некоторые эмоциональные эффекты на самом деле основаны на семантической связанности, а не на эмоциональном возбуждении (Maratos et al., 2000) [но другое мнение приведено в McNeely et al. (2004)). В текущем исследовании два списка и три категории не отличались друг от друга в плане семантической связности. Более того, оба списка привели к схожему обучению и замедленному запоминанию.

Испытуемым давали 2 минуты на то, чтобы выучить список, и тестировали немедленное свободное запоминание. Эту процедуру немедленно повторяли, чтобы испытуемые прошли два испытания на запоминание.

На следующий день, через 10 минут после лечения (стрессового или контрольного), тестировали отложенное свободное запоминание слов. Чтобы учесть возможные различия в первоначальном обучении внутри группы и между субъектами, показатели свободного запоминания в день лечения были выражены как процент запоминаемых слов по отношению ко второму (и последнему) испытанию в день обучения [аналогично исследованию Kuhlmann et al. (2005)]..

Запоминание по сигналу оценивалось сразу после произвольного запоминания путем случайного представления первых двух букв каждого выученного слова на листе бумаги с инструкциями дополнить основы слов ранее выученными словами.

Рабочая память (тест на объем цифр). Испытуемым зачитывались последовательности цифр увеличивающейся длины. Они должны были повторить каждую серию. Продолжительность каждого сета проверялась дважды. Использовались условия прямого и обратного выполнения. За каждый правильно повторенный сет начислялось одно очко (Векслер, 1987).

тест d2 на внимание/психомоторную скорость. Из серии букв d и p, с одной или двумя линиями над и/или под каждой буквой, участники должны были как можно быстрее и правильнее отметить d двумя линиями. Итоговый тестовый балл рассчитывался с использованием количества правильно отмеченных двоек за вычетом количества ошибок (Brickenkamp, 1994).

Оценка настроения. Был использован контрольный список прилагательных, содержащий 32 слова для оценки плохого и хорошего настроения (16 пунктов), бодрости и усталости (8 пунктов), спокойствия и беспокойства (8 пунктов). Участники должны были отметить, насколько слова соответствуют их текущему настроению. Оценка по каждому пункту варьировалась от 0 до 5, причем более высокие значения указывали на более сильное согласие с положительным результатом по каждой шкале. Для простоты представления мы разделили общую оценку на количество пунктов таким образом, чтобы результаты по каждой шкале также варьировались от 0 до 5 (Steyer et al., 1994).

Забор слюны и определение уровня кортизола. Слюна была собрана с помощью устройства для сбора слюны Salivette (Сарштедт, Нюмбрехт, Германия). Образцы были взяты до начала лечения (исходный уровень), сразу после лечения (+1 мин), непосредственно перед когнитивным тестированием (+10 мин) и после когнитивного тестирования (+30 мин). Уровни свободного кортизола измеряли с помощью имеющегося в продаже иммуноферментного анализа (Immuno-Biological Laboratories, Гамбург, Германия). Различия между анализами составили менее 15%.

Статистический анализ. Данные анализировались с помощью парных t-тестов или с помощью ANOVA для повторных измерений. При необходимости использовались значения p, скорректированные по методу Парника-Гейссера. Последующий анализ результатов ANOVA проводился с использованием t-критерия с поправкой на Холмса (Aickin and Gensler, 1996).

Результаты

Уровень кортизола

Результаты показали ожидаемое повышение уровня кортизола, вызванное стрессом (рис. 1). Дисперсионный анализ с использованием двух факторов повторного измерения, лечения (стресс против контроля) и времени (исходный уровень +1, +10 и +30 мин), выявил значительную зависимость лечения от времени (F(3,54) = 9,04; p < 0,01). Парный t-тест с поправкой на Холмса показал значительное повышение уровня кортизола через 10 мин (t(18) = -2,74; p = 0,01) и 30 мин (t(18) = -2,79; p = 0,01) после стресса по сравнению с контрольными показателями.

Извлечение информации из памяти

Лечение от стресса привело к значительному сокращению свободного запоминания всех слов. В ПЕРВОМ случае испытуемые вспомнили 56,80 = 4,01% слов, выученных за 24 часа до этого, а в контрольном - 64,17 = 4,76% (t(18) = 3,31; p < 0,01). Аналитический анализ с учетом факторов "лечение" (стресс против контроля) и "валентность" (положительная, нейтральная и отрицательная) выявил значительный основной эффект лечения (F(1,18) = 9,46; p < 0,01), но не выявил существенного влияния на валентность (F(2,36) = 1,25; p = 0,30). Предварительный последующий анализ с использованием нескорректированных парных t-тестов показал, что в стрессовом состоянии было извлечено значительно меньше негативных слов (t(18) = 2,49; p < 0,02) по сравнению с контрольным состоянием, тогда как для положительных слов наблюдалась тенденция в том же направлении (t(18) = 1,98; р = 0,06). На нейтральные слова ударение не влияло (t(18) = -0,18; p < 0,86). Средние значения и SE приведены на рисунке 2.

Из-за очень похожих результатов для негативных и позитивных слов мы создали новую категорию, названную “возбуждающие” слова. В этой группе негативные и позитивные слова были объединены и усреднены (рис. 2). Аналитический анализ с учетом факторов "лечение" (стресс против контроля) и "эмоциональное возбуждение" (возбуждающее против нейтрального) снова выявил значительный основной эффект лечения (F(1,18) = 7,84; p = 0,01), и на этот раз тенденция к лечению путем взаимодействия с возбуждением (F(1,18) = 3,75; p = 0,07) также наблюдалось. Последующий анализ с использованием парных t-тестов, скорректированных Холмом, показал, что в стрессовом состоянии было воспроизведено значительно меньше эмоционально возбуждающих слов по сравнению с контрольным состоянием (t(18) = 3,61; p < 0,01).

Другие когнитивные показатели

Стресс не повлиял на запоминание сигналов, рабочую память или внимание (все значения p >0,10).

Субъективные оценки

Данные были проанализированы с помощью ANOVA с учетом факторов лечения (стресс против контроля) и времени (до и после лечения) отдельно для каждой из трех шкал. При сравнении хорошего и плохого настроения наблюдалась существенная зависимость между временем лечения (F(1,18) = 5,96; p < 0,05). Испытуемые сообщили о снижении настроения в ответ на TSST, но не в ответ на плацебо (таблица 1). Для двух других шкал не было выявлено существенной зависимости лечения от времени (все значения p >0,10; данные не приведены).

Обсуждение

В настоящем исследовании были сделаны два основных вывода, которые будут обсуждаться по очереди. Во-первых, мы обнаружили, что психосоциальный стресс нарушает восстановление памяти. Во-вторых, эмоционально возбуждающие слова оказались более уязвимыми, чем нейтральные.

Впервые мы продемонстрировали ухудшающее влияние психосоциального стресса на восстановление памяти у людей. Это согласуется с предыдущими исследованиями на животных (de Quervain et al., 1998; Woodson et al., 2003), а также с фармакологическими исследованиями на людях (de Quervain et al., 2000, 2003; Wolf et al., 2001a; Buss et al., 2004). Поскольку фармакологические исследования на людях показали, что уровень свободного кортизола в слюне находится в верхнем физиологическом диапазоне [например, между 40 и 100 нмоль/л (Deinzer et al., 1997)], примечательно, что умеренное повышение уровня кортизола, наблюдаемое в текущем исследовании стресса, также было связано с дефицитом поиска. Возможно, что более сильная адренергическая активация после психосоциального стресса частично ответственна за этот эффект, поскольку ГКС, по-видимому, взаимодействуют с адренергическими механизмами в миндалевидном теле и гиппокампе, вызывая нарушение поиска (Roozendaal et al., 2004b). Важная роль медиальной височной доли в опосредовании нарушения поиска, вызванного GC, также подтверждается исследованием нейровизуализации человека (de Quervain et al., 2003). Еще одним подтверждением этого предположения является наблюдение, что, как и в нашем предыдущем фармакологическом исследовании (Kuhlmann et al., 2005), мы не обнаружили существенного влияния стресса на запоминание сигналов, которое в этом исследовании имело сильный стимулирующий аспект (представление основы слова). Эффективность прайминга не зависит от формирования гиппокампа (Squire, 1992), и предыдущие исследования стресса и уровня кортизола не выявили существенных эффектов лечения при выполнении этих задач (Kirschbaum et al., 1996; Lupien et al., 1997). Поскольку в процессе запоминания участвуют несколько областей мозга (Бакнер и Уилер, 2001) и поскольку GCs воздействует на несколько областей мозга (Беланофф и др., 2001; Люпьен и Лепаж, 2001), представляется целесообразным проведение дополнительных исследований по нейровизуализации человека на эту тему.

Два предыдущих исследования, в которых изучалось влияние социального стресса на восстановление памяти у молодых участников, не выявили существенного влияния стресса (Wolf et al., 2002; Domes et al., 2004). В первом исследовании наблюдалась очень длительная (4 недели) задержка между обучением и вспоминанием (Wolf et al., 2002). Возможно, старые следы в памяти не так подвержены разрушительному воздействию стресса, как недавние. Кроме того, производительность поиска была очень низкой (возможно, из-за эффекта "дна"). Та же проблема возникла в более позднем исследовании с меньшей задержкой (Domes et al., 2004). Менее 15% из первоначально представленных 60 слов были восстановлены испытуемыми через 24 часа.

Еще одним аспектом, заслуживающим обсуждения, является циркадный ритм выработки кортизола и возможность того, что стресс может иметь различные последствия в зависимости от времени суток и связанного с ним базального уровня кортизола. Люпьен и др. (2002) обследовали молодых участников утром (во время циркадного пика) и ближе к вечеру (ближе к надиру). Утром прием ГКС приводил к ухудшению памяти, в то время как прием ГКС во второй половине дня улучшал память, что косвенно измерялось временем реакции. Считается, что эти результаты отражают перевернутую U-образную зависимость "доза-эффект" между кортизолом и памятью и вызваны различной активностью двух рецепторов глюкокортикоидов (тип 1 и тип 2, соответственно) (Даймонд и др., 1992; Люпьен и Макьюэн, 1997; Люпьен и др., 2002). Наши испытуемые проходили тестирование утром, в то время, когда негативные последствия повышения уровня кортизола могут преобладать. Возможно, исследования во второй половине дня с меньшей вероятностью выявят негативное влияние социального стресса на память. Это может быть альтернативным объяснением отсутствия влияния социального стресса на эффективность поиска информации в исследовании Domes et al. (2004). Однако тот факт, что в нескольких фармакологических исследованиях, которые были проведены во второй половине дня, наблюдалось нарушение поиска, вызванное кортизолом, по-видимому, свидетельствует против существенного влияния времени суток, по крайней мере, в экспериментах с сильным повышением уровня кортизола (de Quervain et al., 2000, 2003; Buss et al., 2004).

Кроме того, от участников двух предыдущих исследований не требовалось решать задачу в контрольных условиях (Wolf et al., 2002; Domes et al., 2004). Таким образом, вполне вероятно, что умственная нагрузка и общая активация существенно различались в зависимости от условий стресса и контроля. В текущем исследовании испытуемые, находившиеся в контрольном состоянии, должны были выступить с речью и выполнить мысленные вычисления (аналогично стрессовому состоянию), но не подвергались угрозе социальной оценки и неконтролируемости. В соответствии с недавним метаанализом, у испытуемых не наблюдалось реакции на кортизол в ответ на это контрольное условие (Dickerson and Kemeny, 2004).

Второй важный вывод нашего исследования заключается в том, что эмоционально возбуждающие слова, по-видимому, в большей степени подвержены стрессу, чем нейтральные. В соответствии с предыдущим исследованием, проведенным нашей группой, негативные слова были более подвержены стрессу, чем нейтральные (Kuhlmann et al., 2005). Таким образом, мы сопоставляем наши результаты по уровню кортизола с психосоциальным стрессором и распространяем наблюдение на позитивные слова, которые, по-видимому, были подвержены аналогичному воздействию, хотя однократное сравнение с t-тестами выявило только тенденцию (р = 0,06). Предыдущие фармакологические исследования на людях не рассматривали проблему валентности или эмоционального возбуждения систематически. де Кервен и др. (2000, 2003) использовали списки слов, которые состояли из элементов различной степени возбуждения и интенсивности валентности (D. J. de Quervain, personal communication), но формального анализа влияния эмоционального возбуждения не проводилось. В исследовании Wolf et al. (2001a) слова были взяты из списка покупок, который, скорее всего, варьировался по валентности в зависимости от вкуса и предпочтений людей. Осторожная интерпретация наших результатов заключается в том, что поиск эмоционально возбуждающих слов, по-видимому, в большей степени зависит от стресса, чем поиск нейтральных слов, если обе категории слов представлены в одном списке слов. В будущих исследованиях по этой теме следует получить субъективные оценки возбуждения [аналогично исследованию Бьюкенена и Ловалло (2001)], чтобы соотнести индивидуальные оценки возбуждения с индивидуальной эффективностью поиска.

В двух предыдущих исследованиях наблюдалось усиление закрепления эмоционально возбуждающего материала по сравнению с нейтральным материалом после приема кортизола или стрессовой терапии (Buchanan and Lovallo, 2001; Cahill et al., 2003). Это исследование, а также наше предыдущее фармакологическое исследование (Kuhlmann et al., 2005) выявили более сильное нарушение поиска эмоционально возбуждающих слов по сравнению с нейтральными. Таким образом, положительное и отрицательное воздействие GCS может быть особенно выражено в отношении эмоционально возбуждающих материалов. В нашем текущем исследовании, а также в предыдущих исследованиях (Buchanan and Lovallo, 2001; Kuhlmann et al., 2005), эффекты кортизола были одинаковыми как для позитивного, так и для негативного материала, что позволяет предположить, что эмоциональное возбуждение, а не валентность, является решающим аспектом наблюдаемых взаимодействий. Эти наблюдения согласуются с исследованиями нейровизуализации, показывающими, что активность миндалевидного тела связана с формированием памяти о возбуждающих стимулах (Cahill et al., 1996; Canli et al., 2000), по-видимому, независимо от валентности стимулов (Hamann et al., 1999; Кенсингер и Коркин, 2004). Исследования фармакологической функциональной магнитно-резонансной томографии недавно показали, что этот эффект зависит от β-адренергической активации в миндалевидном теле (Strange and Dolan, 2004; van Stegeren et al., 2005), тем самым повторяя эффекты, продемонстрированные у крыс (McGaugh and Roozendaal, 2002; Roozendaal, 2002). Однако роль миндалевидного тела в восстановлении эмоциональной памяти изучена не так хорошо (Тейлор и др., 1998; Долан и др., 2000; Смит и др., 2004; Стрейндж и Долан, 2004). Необходимы дополнительные визуализирующие исследования, которые изучали бы влияние стресса или гормонов стресса на восстановление памяти. В единственном исследовании на эту тему на сегодняшний день наблюдалось снижение кровотока в правой задней медиальной височной доле после лечения кортизолом (de Quervain et al., 2003). Вывод настоящего исследования о том, что поиск эмоционального материала особенно нарушается при стрессе или лечении кортизолом, может объяснить недавно появившиеся сообщения о благоприятном воздействии низких доз кортизола на повторные переживания и интрузии у пациентов с посттравматическим стрессовым расстройством (Aerni et al., 2004).

Прием TSST вызывал снижение настроения, которое не наблюдалось в фармакологических исследованиях с умеренными дозами кортизола (Wolf et al., 2001a; Buss et al., 2004; Kuhlmann et al., 2005). Экспериментальные исследования с наведением настроения часто показывают, что предметы, соответствующие настроению, запоминаются лучше, чем неконгруэнтные (Matt et al., 1992). В соответствии с этой концепцией были получены результаты, которые проверяли влияние стресса на усвоение слов и наблюдали ухудшение памяти при запоминании нейтральных слов, но улучшение памяти при запоминании негативных слов (Jelicic et al., 2004). В текущем исследовании были получены противоположные результаты. Несмотря на вызванные стрессом негативные изменения в настроении, испытуемые произносили меньше негативных (и позитивных) слов, в то время как для нейтральных слов эффекта обнаружено не было. Таким образом, наши результаты не могут быть объяснены косвенными эффектами, опосредованными настроением, а скорее, по-видимому, отражают отчетливое воздействие гормонов стресса на поиск информации, опосредованный гиппокампом, которое противоречит влиянию на консолидацию (Roozendaal, 2002).

В этом первоначальном эксперименте мы решили исследовать только мужчин, поскольку предыдущие работы на животных (Luine, 2002; Conrad et al., 2004; Shors, 2004) и людях (Wolf et al., 2001b) показали, что влияние стресса на память может различаться у разных полов. Более того, реакция кортизола на TSST зависит от фазы менструального цикла, а также от использования оральных контрацептивов (Киршбаум и др., 1999). В будущих исследованиях необходимо будет систематически изучать влияние секса и половых гормонов.

Таким образом, в настоящем исследовании впервые сообщается о значительном негативном влиянии острого стресса на замедленное восстановление памяти у людей. Эмоционально возбуждающие слова в большей степени подвержены стрессу, чем нейтральные слова. Таким образом, умеренное повышение уровня кортизола в ответ на психосоциальный стресс, скорее всего, в сочетании с активацией автономной нервной системы, может привести к негативным последствиям для поиска, которые аналогичны тем, которые наблюдаются при пероральном приеме кортизола. Эти результаты, по-видимому, имеют отношение к ситуациям, в которых человеку приходится извлекать информацию в условиях стресса (например, во время экзаменов, дачи свидетельских показаний или в важных деловых ситуациях). Следует изучить возможность уменьшения или блокирования негативного воздействия стресса на поиск информации с помощью психологических или фармакологических вмешательств (Heffelfinger and Newcomer, 2001; Gaab et al., 2003; Roozendaal et al., 2004a, b).